Интерес к музыкальной культуре Чехословакии велик в нашей стране. Ярко проявился он и в дни недавних гастролей в СССР симфонического орке­стра Чешской филармонии под руководством Вацлава Ноймана.

Оркестр этот — ведущий симфонический коллектив республики. Датой его основа­ния принято считать 4 января 1896 года — под управлением великого А. Дворжака оркестр впервые тогда выступил в Праге под тем названием, кото­рое он сейчас носит. Знамена­тельно, что уже третьей про­граммой дирижировал В. Са­фонов, ему первому из ино­странных гостей выпала честь стать за дирижерский пульт оркестра. Мировое признание к коллективу пришло в тот период, когда им руководил выдающийся чешский дирижер Вацлав Талих. (Интересно напомнить, что дирижерский дебют Талиха состоялся в Одессе, где он в 1904 —1905 го­дах работал концертмейстером в оперном театре).

После Победы над фашиз­мом, в новой Чехословакии оркестр становится государ­ственным, расширяет свой состав. С 1950 года его возгла­вил другой крупный чешский дирижер — Карел Анчерл, под руководством которого еще более возросла слава этого первоклассного коллектива.

Новая яркая страница в истории оркестра связаны с именем Вацлава Ноймана. Ученик Талиха, ставший преемником Ф. Конвичного в Лейпцигском «Гевандхаузе», Вацлав Нойман заслужил репутацию одного из талантливых и своеобразных дирижеров. Годы плодотворной работы связывают его с таким прославленным коллективом, как «Комише опер», куда он был приглашен Фельзенштейном, с операми Лейпцига и Дрездена. Регулярная работа Ноймана с оркестром Чешской филармонии длится уже более двадцати лет.

В программе концерта, данного в Москве, — чешская музыкальная классика. Не случайно вечер открылся увертюрой к опере «Либуше» Бедржиха Сметаны. В этом — выражение любви и признательности, которыми окружена в Чехословакии музыка и само имя великого национального композитора.

Монументально-эпическая, яркая музыка увертюры сразу же создала впечатление, опре­делившее весь концерт. И уже с самого начала можно было оценить незаурядные исполни­тельские достоинства коллек­тива: свободу, естественность и теплоту оркестрового тона, мощь и стройность тутти, чистоту и сбалансированность звучания различных групп (превосходным было, напри­мер, вступительное групповое соло медных духовых инстру­ментов). Дирижер Вацлав Нойман предстал в этом произведе­нии мастером широко прочер­ченных музыкальных линий, особо заботящимся о ясности и точности ритмической поступи музыки.

Симфонии Богуслава Мар­тину пока не часто звучат в наших концертах. Тем боль­ший интерес представляла обо­значенная в программе Шестая симфония — последняя в ряду произведений данного жанра в творчестве выдающегося ком­позитора. Для понимания ее характера, композиционных особенностей стоит вспомнить, что первоначально — в соответствии с замыслом — сочинение было озаглавлено автором как «Симфонические фантазии». Однако масштаб­ность трехчастного цикла, зна­чительность музыкального содержания настолько ассоци­ировались   в   восприятии и исполнителей и слушателей с жанром симфонии, что позднее с этим согласился и сам автор. Отмеченное обстоятельство способно объяснить некото­рые   выразительно-конструк­тивные особенности партиту­ры. В основу Шестой симфонии положен метод трансформа­ций, своеобразного варьирова­ния   главной интонационной ячейки — мотива Kyrie из Рек­виема Дворжака. (К нему Мар­тину уже обращался в заверше­нии своей Третьей симфонии). Мир фантастических, зыбких видений, пронизанный лириче­скими порывами, — вот музы­кальная атмосфера произведе­ния — одного из высших дости­жений композитора в данной области.

Совершенно изумительно по музыке, по оркестровому решению вступление к первой части (Lento). Из неясных, таинственно - интригующих кружений деревянных духовых возникает интонация засурдиненных труб, прорастающая затем в распетую виолончелью выразительную тему. Дальнейшее развитие (Andante moderato) предстает цепью неясных по своим контурам вариаций, прихотливо переходящих одна в другую и приносящих все новые и новые модификации основного тематического материала. Запоминаются певучая лирическая вариация и следующий за нею поток причудливых, с оттенком «демонизма», образов.

Принцип мимолетных образных превращений характерен и для второй части симфонии (Allegro). Но здесь контраст лирических и фантастических эпизодов воплощается более последовательно, приводя к яркой кульминации. Мастерски выстроена завершающая третья часть, в которой утверждается монотематическая основа произведения и находит архитектонически ­стройное отображение музыка предшествующих частей. Лирика приобретает теперь еще более ясно выраженную национальную окраску (компо­зитор долгие годы жил в эми­грации, испытывая ностальги­ческие чувства), знаменуя утверждение высокого этиче­ского идеала.

Симфония была интерпрети­рована дирижером и оркестром в полном художественном еди­нении. Следует отметить музы­кантов группы деревянных духовых инструментов: парти­тура эта ставила перед ними особенно сложные задачи, которые были решены самым убедительным образом. Глу­боко самобытное произведе­ние Богуслава Мартину имело у слушателей большой успех.

В заключение программы прозвучал шедевр чешской и мировой музыки симфония № 9 «Из Нового Света» Антонина Дворжака — произведение, чья восхитительная   свежесть и неповторимое обаяние поис­тине неподвластны времени. Оркестр и дирижер исполнили его с подлинным вдохновени­ем. Коллективу из ЧССР мос­ковскими слушателями был оказан восторженный прием.

Георгий ДМИТРИЕВ